Но ты ведь расскажешь мне что нибудь перед сном?- спрашиваешь ты, сжимая в руках твоего любимого плюшевого кролю.
Хах... Казалось бы в восемнадцать лет ты должна прекратить вести себя как маленький ребёнок... Я помню словно вчера как мы с тобой познакомились, хоть это было когда мне было 14, а тебе всего 13. Глупая, наивная, словно ребёнок, ты сохранилась такой спустя много лет... Как будто и не было тех сложных годов, через которые прошли наши отношения, как будто ещё вчера мы только знакомились и спрашивали об интересах друг друга...
-Что нибудь тебе рассказать...- рассеянно бормочу я.- ну.. даже не знаю..
Конечно, это лишь прикрытие, как я всегда делаю что бы заинтересовать тебя, и привлечь всё твоё внимание, перед предстоящей сказкой. А может.. рассказать тебе сегодня не сказку? Ты уже взрослая, но стесняешься и боишься слова "секс"... Так почему бы мне не помочь тебе чуть-чуть повзрослеть...
-Ну хорошо,- наконец говорю я, укутывая тебя одеялом.- Слушай внимательно... И так, но..
-А ты не возьмёшь книгу?
-Хочешь послушать давно известные тебе сказки?
-Н-нет, если хочешь, придумай сама...
-Ну вот и хорошо...-говорю я, целуя тебя в лоб и устраиваясь на кровати, рядышком.- И так.. Ночь, холодно... мы сидим смотрим телевизор, накрывшись одним одеялом и в фильме показывают эротичный момент.. Я возбуждаюсь и начинаю гладить тебя по бедру... Ты тоже возбуждаешься, но пытаешься это скрыть и ты рада что в квартире темно и я не вижу как ты покраснела и как жарко тебе стало... Я заваливаю тебя на пол и начинаю нежно покрывать твоё тело поцелуями, спускаясь всё ниже и ниже... Ты смущаешься, пытаешься сопротивляться, хотя твоё тело требует сдаться и отдаться мне сейчас же....
-Стой, что ты рассказываешь?
-Свою сказку.... Не нравится? Может прекратить?
Я замечаю как ты слегка краснеешь и говоришь тихое, но,столь заветное моему сердцу, "продолжай..." Я улыбаюсь и продолжаю свой рассказ:
-А потом я стягиваю с тебя трусики, и ты уже не сопротивляешься... Я начинаешь медленно поглаживать твоё тело, то проводя рукой прямо там, то прекращая и впиваясь горячим поцелуем тебе в губы... Дразня, заставляя умолять о большем....
-Ох, д-дальше...
-Твоё хрупкое, юное тело, разгорячённое моими горячими ласками выгибается и ты уже вслух, забыв смущение и страх перед первым разом, просишь меня о сексе... И я... Соглашаюсь. И начинаю действовать грубее, проникаю своими пальцами в твою девственную киску, чувствуя горячую влажную плоть и возбуждаясь сильнее... Мы оба становимся рабами своей страсти, забыв обовсём мире, отдаёмся грешной похоти...
-С..слешер
-Что, прости?
-Н-ничего, прошу продолжай...
-Я начинаю лизать твою киску... То медленно, то быстро, то совсем прекращая, дразня тебя,хотя сама уже с трудом сдерживаюсь и хочу большего... Ты начинаешь тихонько постанывать и краснеешь как помидор, а мне только ещё больше нравится твоя беспомощность...
-Ох...
-Я представляю что если бы была парнем, то трахнула бы тебя очень и очень жёстко... во все дырки и кончила бы тебе прямо на твоё милое личико.... Личико, которое я так сильно люблю...И когда ты кончаешь, я слизываю всё проникая горячим языком в твою киску и заставляя тебя опять возбуждаться...А потом связываю тебя и заставляю лизать мне... И мне нравится что ты связана... Меня возбуждает что ты так беспомощна и не можешь защититься...
-Ох..
Судя по твоему виду и лёгком запаху твоего сока в воздухе, ты сильно возбудилась...Я тоже возбудилась, если честно... Мне хочется засмеяться, глядя на то, как ты неловко отводишь глаза и краснеешь, похлеще помидора.
-Знаешь, я возбудилась...- тихо шепчешь ты и я не даю тебе договорить, затыкая поцелуем.
Я люблю тебя, глупая моя. Хоть ты иногда не выносима... Но я готова воплотить свою сказку в жизнь, если она так тебе понравилась. Ведь ты - моя хрупкая принцесса из сказки про длинноволосую Рапунцель; ведь ты - маленькая девочка Элли, попавшая в волшебную страну; ведь ты - моя любовь.
Ты моя самая любимая сказка...
Ложиться спать. Взрослые могут сделать так, чтобы малыши сами шли в кроватку. Ведь хорошо лежать и слушать, как мама рассказывает интересные короткие сказки на ночь. Их можно придумывать самим - вокруг столько предметов, и каждый из них может на время стать участником волшебного действа. Идеи просто витают в воздухе. Можно придумывать фантастических героев или наделять волшебной силой лесных животных, домашних питомцев.
Рыбки
Если у вас есть аквариум, пусть его обитатели дадут вдохновение для новой истории. Короткие сказки на ночь могут быть посвящены рыбкам.
Скажите ребенку, что когда все засыпают, в аквариуме зажигается свет - это жители подводного царства устраивают веселые танцы.
Можно начать сказку с того, что жил в аквариуме маленький сомик (или другая рыбка, которая имеется в домашнем аквариуме). Сомик очень любил петь, но хозяева аквариума его не слышали. Рыбка старательно открывала рот, чтобы извлечь красивые звуки и очень расстраивалась, что никто ее за это не хвалит.
Хозяева увидели, что их сомик грустный и подумали, что от одиночества. Они купили ему подружку и подсадили ее тогда, когда сомик спал. После того как он проснулся, как всегда запел и вдруг услышал, что кто-то его хвалит. Он удивился и увидел еще одну рыбку. Сомик обрадовался, что теперь его слышат, он стал стараться ещё больше.
Вторая особь была женского пола и со временем сомики создали крепкую семью, у них родилось много деток. И теперь, когда люди засыпают, рыбки начинают петь на своем языке и весело танцевать. От их радости аквариум наполняется светом, который струится в разные стороны.
Короткие сказки на ночь могут быть посвящены не только рыбкам, но и лесным животным.
Заяц с волшебными ушами
Когда ваш малыш будет ложиться спать, удивите его. Спросите, знает ли он, что у волшебного зайца уши отстегиваются. Ребенка начало истории наверняка заинтересует. Скажите, если он хочет услышать продолжение, пусть ляжет в свою кроватку. После этого вы сможете продолжить. Короткие сказки, на ночь детям рассказанные, помогут им быстрее уснуть и увидеть хорошие сны.
Так вот, жил в лесу зайчик с волшебными ушами. Он просыпался рано, шёл гулять и пел свою веселую песенку. В это утро зверёк, как всегда, пристегнул уши и отправился гулять. По дороге он встретил ежика, они поговорили и заяц рассказал ему про свои волшебные ушки, которые могут слышать то, что случится на следующий день. Друзья не знали, что их разговор слышал злой волшебник Мухомор Мухорович. Он был повелителем трех лис и позвал их. Лисицы явились. Мухомор Мухорович открыл им тайну, рассказав про чудесные уши зайца. Волшебник повелел лисам принести ему уши.
Те спрашивали у лесных жителей о том, где можно найти зайца. Но никто им не ответил, так как все любили доброго зверька, а хищниц - нет. Но лисам удалось обмануть бельчонка. Они сказали, что у зайца день рождения, и они несут ему подарок. Доверчивый бельчонок указал лисам путь.
Что было потом
Они схватили зайца и отвели его к мухомору. Но тот не наградил их, а превратил в грибы лисички. Он схватил зайца за уши, но тот вырвался и убежал. А уши остались у Мухомора Мухоровича.
Тем временем бельчонок рассказал зверям, что у зайца день рождения. Все пошли к нему с подарками, но застали его горько плачущим. Косой рассказал зверям, что случилось, и как он лишился ушей.
Звери нашли мудрого старого ворона и спросили его, как одолеть Мухомора Мухоровича. Тот ответил, что ему нужно 3 раза сказать: «Будь здоров». Они хором произнесли эти слова, и злой волшебник тотчас же превратился в простой гриб мухомор. Звери принесли зайчику его уши, и все стали петь и веселиться.
Подобные короткие сказки на ночь позволят ребенку заснуть в хорошем настроении, а на следующий вечер тоже быстро лечь в кроватку, чтобы услышать очередную интересную историю.
Как солнце с луной поспорило
Однажды, ближе к вечеру, встретились в небе луна и солнце. Дневное светило и говорит ночному: "Всё-таки меня люди больше любят. Зимой они просят, чтобы я появилось, тогда настроение у всех улучшается. Весной они ждут меня с нетерпением, хотят, чтобы я быстрее растопило снег, приблизило тепло. Летом я дарю людям золотой загар, прогреваю моря, речки, озера, в которых люди так любят купаться. Я дарю тепло растениям, благодаря этому быстрее спеют овощи, фрукты, ягоды. Осенью в моих прощальных жарких лучах люди любят греться и просят меня, чтобы я почаще появлялось над горизонтом."
Луна долго слушала солнце и ответила, что ей сказать на это нечего, и лучше она спрячется за тучи, раз не нужна людям. Так луна и сделала. Тем временем в свою деревню возвращался мужик. Сначала он шел радостно по дороге, но когда луна спряталась за тучи, стало темно, он сбился с пути.
Тогда он стал просить луну показаться хотя бы ненадолго. Та выглянула, мужик нашёл дорогу домой. Тогда луна поняла, что и она нужна людям, а потому старалась не прятаться за тучи, а освещать ночным путникам дорогу.
Белый бычок и тому подобное
Если вы хотите рассказывать своему чаду очень короткие сказки на ночь, вас выручат прибаутки. Вы можете поведать о деде и бабе, которые ели молочную кашу. Затем рассказать о том, что старик рассердился на свою жену и хлопнул ее по животу (легонечко). А дальше взрослые знают, что было.
Рассказывая про белого бычка, вы просто повторяйте слова за ребенком, сначала произнося фразу: «Хочешь послушать сказку про белого бычка»? Можно разнообразить историю, назвав его серым или даже чёрным.
Смешные сказки на ночь
Короткие веселые истории позабавят и взрослых, и детей. Если вам нужна сказка для взрослого, расскажите, что жил один принц. Однажды он пришёл к принцессе и спросил, выйдет ли она за него замуж. Та ответила: «Нет». Потому принц жил долго и счастливо - делал, что хотел, ходил, куда захочет, никто ему ничего не запрещал и т. д. Конечно, после такой истории останется только посмеяться.
На ночь могут сочинить и сами ребята. Так, один мальчик придумал историю про купца, у которого было всё. Однажды тот купил зеркальную шкатулку. Когда открыл ее дома, то у него всё пропало - и дом, и богатство. Позабавьте ребенка и подобными короткими историями, которые учат не желать больше, чем нужно человеку и радоваться тому, что у него есть.
Он смотрел на нее с тоской в сердце. Он всегда знал, что его объект любви далек и недоступен. Как лесная нимфа, как морская русалка или волшебная фея. Она жила в соседнем доме. При этом казалось, что она жила в другом мире, ведь была с одной стороны так близка, а с другой стороны так далека. Всегда ухоженная, красивая, грациозная, уверенная в себе. Ее походка заставляла людей оборачиваться вслед. Ей завидовали, ею восхищались и любовались. Ее обожали дети, соседские бабушки, а каждый прохожий хотел ее чем-то угостить. Конечно, он всегда понимал, как недоступна она. Он понимал, что его сказка на ночь про любовь обречена быть грустной.
Ее звали Ми, ей было три года, она была персидской кошкой. Его звали Маус, он был почти дворовым черным котом, ему было пять лет. Хозяева Мауса были постоянно на работе, поэтому дни напролет он проводил на улице. Ел травку, лазил по деревьям, гонялся за мышами в подвале, спал на солнце, метил свою территорию, прогонял чужаков. Ми выходила на улицу не часто. За ней ухаживала целая семья. Бабушка и ее внучка часто сопровождали Ми, будто бы королеву. Они выходили вместе с ней, оставляли ее на лавочке и шли в магазин или школу. А Ми провожала их презрительным взглядом, пытаясь дать понять, что их излишняя опека ей уже надоела. Она и сама в состоянии о себе позаботиться. Ми грациозно вытягивалась и начинала вылизывать свою шерсть. Она нежно ступала на зеленую траву, нюхала цветы, ходила по заборам или бордюрам. К ней часто приставали коты, но ее сердце оставалось свободным. Ми мечтала, чтобы хотя бы один из котов приложил усилия и доказал, что готов свернуть для нее горы. Но все они быстро сдавались и переставали бороться за сердце красотки после нескольких попыток подойти.
— Не боишься ли ты остаться одна? – как-то спросила у Ми ее подруга рыжая кошка Лика.
— Уж лучше быть одной, чем с тем, кто не хочет за тебя бороться.
— Но ведь так ты станешь одинокой самодостаточной кошкой, у которой будет сорок людей.
Две кошечки посмеялись над шуткой, и пошли гулять по двору. Маус услышал их разговор и в его душе появилась надежда. Он вдруг понял, что красивая и прекрасная Ми свободна и даже ждет своего принца. И пусть Маус маленький и черный, пусть у его хозяев крошечная квартира, пусть кормят они его не деликатесами, а кашей и борщом, ведь он сможет быть для Ми лучшим.
Сказка про любовь: как Маус зовоевывал Ми
На следующий день Маус подошел к Ми, понюхал ее прекрасную шерсть, а уже затем представился. Вначале он хотел сразу же заявить о своих серьезных намерениях, но затем растерялся и не сумел промолвить не слова. Но и отступить кот не мог. Он просто улыбнулся и посмотрел влюбленными глазами в глаза Ми так, что той пришлось смущенно отвернуться. Маус пытался без слов дать ей почувствовать, что теперь он всегда будет рядом. Вечером он прогнал от Ми чужих котов и сказал им, что эта кошка его. На следующий день он принес для нее мышку, пойманную в подвале. Он проводил ночи под балконом дамы своего сердца. При этом за несколько месяцев промолвил всего пару слов. Он не мог говорить, когда идеальная кошка, похожая на ангела, была рядом. И он не мог быть не рядом, ведь это хрупкой и грациозной кошечке мог в любой момент причинить вред кто-то другой.
Как-то одним осенним днем Маус сидел возле дерева и увидел Ми, которая вышла из подъезда. Она медленно подошла к нему и поцеловала его.
— Я так устала ждать, что ты поцелуешь меня. А сегодня вдруг подумала, сколько можно ждать, сделаю это я.
— Но ведь я дворовой кот. Твоя шерсть идеальна, а в моей блохи. Ты красива, а я ободран.
— Ты ободран, потому что ты дрался с котами, которые хотели меня обидеть. И доставал мне мышей, чтобы меня развлечь.
— А давай, ты не пойдешь сегодня домой? Я украду тебя на несколько дней и покажу тебе ночной город.
— Я читала короткие сказки про любовь и все время ждала, когда же украдешь меня ты. Наконец-то это случилось.
Так Маус понял, что слова часто не значат ничего. А вот действия говорят о многом. Своим молчаливым упорством Маус завоевал сердце прекрасной Ми. С тех пор они всегда гуляют вместе, бродят по крышам, смотрят на луну и звезды, лазят по деревьям и балконам, ловят бабочек и радуются солнцу.
Ми створили більше 300 безкоштовних казок на сайті Dobranich. Прагнемо перетворити звичайне вкладання спати у родинний ритуал, сповнений турботи та тепла. Бажаєте підтримати наш проект? Будемо вдячні, з новою силою продовжимо писати для вас далі!
Как утверждают психологи, разговор двух любящих людей в особенности перед сном и после интимных отношений способствует укреплению отношений, вносит гармонию и укрепляет их. Кстати, такая беседа в виде сказки на ночь, например, для любимого парня может быть также и до интимных отношений, и даже не имея к ним никакого отношения, ведь именно в романтичности, сказочности такого момента и заключается интимность момента.
Вы думаете, ваш любимый не верит в чудеса? Что он откажется послушать сказку, которая наполнена романтикой и чарующими моментами? Если так, то вы глубоко заблуждаетесь. Я расскажу вам сказку, которую сама придумала для любимого парня, проявив лишь свою фантазию и наполнив ее романтическими чудесами. Итак, я начинаю.
Когда-то жила одна принцесса, и было у нее все: и красота, и нежность, и умна она была. И решили ее родители выдать замуж. Да вот какие женихи были в то время? Интересовали их только те полцарства, которые отец принцессы обещал дать в качестве приданного. Конечно, принцесса все это понимала, да и не хотела она жить с тем, кто не видел в ней настоящую женщину, кому бы она могла подарить свою нежность и любовь, кто просто не смог бы оценить всю серьезность ее чувств. Нельзя не сказать, что ее подруги, такие же принцессы из соседних королевств, не завидовали ей. Но счастья это принцессе не придавало.
Единственной мечтой принцессы была встреча с тем принцем, которого она видела в мечтах. Именно с ним она по-настоящему была счастлива, только в его объятиях таяла и забывала обо всем на свете. Быть может, когда-то она видела его уже, а может просто придумала его себе, читая сказки на ночь и романтические истории, но только его глаза были теплее всех, его руки казались ласковее, а губы самыми чувственными и родными. Каждый раз, просыпаясь и возвращаясь в реальность, принцесса боялась потерять свое счастье навсегда.
Однажды ее отец устроил бал. Принцесса не хотела присутствовать на нем, но именно это мероприятие было поводом, чтобы "показать" свою дочь самым выгодным женихам со статусом. К окончанию вечера принцесса совсем расстроилась: все это веселье было не ее, она чувствовала себя гостей, которую все время оценивали и осуждали за спиной. Принцесса вышла на балкон и тут увидела скучающего юношу, который видимо так же грустил. Она боялась подойти, но тут, как будто неведомая сила толкнула ее к нему. Они стояли и смотрели друг другу в глаза, казалось, что ничего вокруг не существовало больше. Это был он - ее любимый принц из сна. Принцесса не верила во все это, она боялась опять проснуться. Но любимый принц сильно обнял ее и больше никуда не отпускал.
В самом начале декабря у меня неожиданно выдалась пара свободных от работы недель, и я решала побывать на Родине, навестить родных и друзей. Билет на самолет за день до вылета – это лотерея, но мне повезло купить едва ли не последний билет на рейс «Лондон – Москва» с одной остановкой в Риге. Незначительный, по сути, транзитный нюанс меня порадовал отдельно. Просто когда-то в юности Рига казалась мне, уроженке Советского Союза, сказочным городом, где живут самые прекрасные женщины на свете. Мне уже давно не пятнадцать, а отношение к этому городу осталось по-прежнему светлым. Я предвкушала увидеть давнюю мечту хотя бы с высоты птичьего полета, но, увы, погода не позволила полюбоваться видом из иллюминатора самолета. Густые, тяжелые снежные облака скрыли город, и только изредка мне удавалось увидеть обледеневшую латвийскую землю.
В зале ожидания пассажиров, летящих в Домодедово, ждало неприятное известие: все вылеты в Москву задержаны на неопределенное время из-за снежной бури – посадка будет невозможна. Переговорив с сотрудницей аэропорта и убедившись, что мой рейс отложен как минимум до завтрашнего полудня, я решила снять номер в одной из местных гостиниц и вместо унылого, изматывающего ожидания «на чемоданах» погулять по заснеженной красавице- Риге. Ну, здравствуй, мечта моя!
Я поселилась в уютном отеле в самом сердце Риги, неподалеку от старинной церкви св. Иоанна. После бодрящего душа, я пересмотрела содержимое сумки, которую взяла с собой в самолет. Какое счастье! Вместе с фотоаппаратом и телефоном там были джинсы и теплый вязаный свитер, перчатки и платье, которое я решила взять в последний момент, уже упаковав большой чемодан. Отлично, можно вечером пойти в ресторан отеля, ну а пока вперед – на старинные улицы Риги!
Лифт спускался вниз, в холл отеля. Я вошла в кабину, мельком взглянув на свое отражение в зеркальной панели: нет, все – таки я очень хороша сегодня! Краем глаза заметила и отражение своего спутника, высокого, статного мужчины с пепельными волосами, одетого в добротное, защитно-зеленого цвета пальто. Довольная собой и тем, как удачно складывается путешествие, я повернулась и, по европейской привычке последних лет, сдержанно - вежливо улыбнулась своему спутнику.
- Сегодня довольно холодно, Вы не считаете? – любезно отозвался он.
Мое сердце пропустило удар. Если бы меня вдруг обдали жидким азотом, вряд ли бы получился больший эффект. Я стояла лицом к лицу с человеком, встреча с которым была невозможна ни при каких обстоятельствах, тем более вот так случайно, в стране, где мы оба лишь гости на короткое время. Я смотрела в эти незабываемые серо- зеленые глаза и молчала. Был ли передо мной Бьёрн Ларсен из плоти и крови или его призрак? Лифт остановился, и его дверцы распахнулись. Я рванулась прочь на волю, на воздух.
- Хелена, подожди! Ты не узнаешь меня?– он бросился за мной вслед.
У меня было лишь мгновение, чтобы глубоко вздохнуть, «надеть» на себя вежливую улыбку и повернуться лицом к своему Прошлому.
- Добрый день, господин подполковник. Я не была уверена, что это Вы собственной персоной.
- Теперь уже полковник, - поправил он меня с легкой улыбкой.
- Поздравляю с повышением.
- Что ты делаешь в Риге?
- Коротаю время, жду свой рейс. А ты?- Я откровенно рассматривала такое родное для меня лицо: морщинок возле глаз стало больше со дня нашей последней встречи, складки у рта проявились глубже, суровее, и виски уже хорошо посеребрены сединой…
- Сегодня закончился подготовительный этап совместных учений, и теперь у меня пара дней отпуска, хочу посмотреть Ригу перед возвращением в Амстердам.
- Понимаю. А почему в Амстердам, а не Копенгаген?
- Сейчас я живу в Голландии, подписал долгосрочный контракт с Академией.
Мы стояли посреди гостиничного холла, на пути у людей и багажа, и Бьёрн положил свою руку мне на плечо, увлекая в сторону. Меня будто обожгло, не смотря на несколько слоев одежды.
Расскажи о себе, Лена, - он произнес мое имя так, как меня зовут родные и друзья, как когда-то называл меня и он.
- У меня все хорошо, - сказала я коротко. – Ты прости, но у меня мало времени - не успею все посмотреть, нужно идти.
Инстинкт самосохранения велел исчезнуть немедленно, а сердце ныло и молило задержаться хоть на пару минут.
- Думаю, нам с тобой по пути. Я ведь тоже здесь ничего не знаю. Давай погуляем вместе,- предложил Ларсен с присущим ему, неподвластным времени, обаянием. В некотором смысле ничего не изменилось, он по-прежнему имел надо мной необъяснимую власть. Проклиная свое малодушие, я послушно пошла за Бьёрном сдавать ключи от номера.
Мы вышли на заснеженную старинную площадь. Хотя было только начало декабря, город уже жил предвкушением Рождества. У витрин магазинов, на улицах и бульварах – везде царило предпраздничное оживление. То тут, то там нам по дороге попадались стайки детворы, шумные, звонкоголосые, играющие в снежки или лепящие снежную бабу. Молодежь собиралась парочками или компаниями возле кафешек и кинотеатров, степенно гуляли по набережной взрослые… Залитая огнями, вечерняя Рига была ослепительно красива.
Как дела у Анни? – спросила я Бьёрна о его дочери.
- Как ты и говорила, профессиональной пианисткой ей не быть. Но она – умница, хорошо учится и теперь мечтает стать адвокатом, как ее мама, - в его голосе звучала гордость. – С тех пор, как я живу и работаю в Голландии, видимся с ней реже, чем я хотел бы, но регулярно.
- Она – замечательная девочка, Бьёрн.
- Анн по-прежнему играет для собственного удовольствия и чтобы порадовать меня. Даже запись прислала недавно. Она не забыла тебя, Хелена.
А ты? – хотелось спросить мне. - Помнишь ли ты, как благодаря урокам музыки твоей дочери мы познакомились?
Три года назад.
В то время я жила в Копенгагене, была довольно известной концертирующей пианисткой и дополнительно занималась с талантливыми ребятами у себя на дому. Анни Ларсен была одной из моих любимиц, хотя я и не сторонница фаворитизма. Естественно, я была знакома с обоими родителями девочки, но чаще она приезжала с папой. Если он завозил ее ко мне, возвращаясь со службы, то был одет в военную форму с офицерскими знаками отличия. Высокий и статный, подполковник Ларсен всегда излучал какую-то особую уверенность и мгновенно вызывал расположение к себе. Анни очень гордилась отцом, и оба безусловно обожали друг друга.
По расписанию ее уроки были дважды в неделю; как-то однажды Бьёрн приехал без дочери: девочка простудилась и осталась у матери на несколько дней. Маленькие ученики часто делятся тем, что у них на душе, и поэтому я знала, что родители Анни расстались больше года назад, и она живет на два дома, как и многие ее друзья. Извинившись, что он забыл позвонить и предупредить меня, Бьёрн – в качестве компенсации за потерянное время, наверное – предложил выпить с ним кофе. Не в моих традициях выходить в люди с родителями учеников, но он хотел поговорить со мной об успехах дочери, и я предложила ему побеседовать - и заодно уж выпить кофе - у меня дома, пока не придет следующий ученик.
Мы провели сорок минут вместе, начав с разговора об Анни и ее игре, и как-то незаметно перешли на отвлеченные темы. Вскоре после этого был мой день рождения, о чем Бьёрн, видимо, узнал от дочери, и совершенно неожиданно для меня приехал вечером с прекрасным букетом белых роз и приглашением на ужин… Вот так и начался наш с ним роман, волшебный, и увы, недолгий, но навсегда изменивший мою жизнь.
Я влюбилась в Бьёрна Ларсена, как девчонка. В свои двадцать пять лет я жила музыкой и только ею. Моя жизнь за рубежом, вдали от родных и друзей, которые говорят и думают на одном с тобой языке, была почти монашеской, наполненной служением лишь одному божеству – Искусству. И вот в ней появился он, мужчина, которым я безмерно восхищалась за его мужество, за силу духа, за острое чувство справедливости и порядочности, что в наше смутное время встречается нечасто... Кроме того, я никогда раньше не знала такого фантастического притяжения. Стоило мне услышать его голос по телефону, как мое сердце немедленно начинало биться в сумасшедшем темпе, а что со мной творилось, когда он появлялся рядом, даже невозможно описать словами. Всё то, интимное, что я пережила с немногими до него, поблекло, потеряло всякое значение
Где бы мы ни были вместе, что бы мы не делали – готовили ли ужин, или гуляли возле знаменитой Русалочки Эриксена, или слушали оперу в Operaen pа Holmen – казалось, что все его слова и действия - прелюдия к любовным утехам. Наша первая ночь с ним открыла мне целый мир никогда раньше не изведанных ощущений. Он чувствовал меня безошибочно, раз за разом смещая границы дозволенного, выстроенные в моем сознании. Для Бьёрна в сексе не было ничего предосудительного, постыдного, запретного. Он помогал мне познать мое собственное тело и учил, как довести его до максимального пика наслаждения. Во мне проявилась небывалая для меня сексуальность, смелость, даже дерзость. Мы занимались любовью не только в постели, но и на столе в моей кухне, в его гостиной, в ванной, в автомобиле, укрывшись в уединенной бухте …
Я светилась от счастья, вдохновение переполняло меня, что не могло не сказаться на моей игре – одновременно с любовью я переживала бешеный взлет своей популярности и признание в музыкальной среде.
В общем, ничто не могло подготовить меня к новости, которую Бьёрн принес одним весенним вечером: через три недели их группу отправляют в Афганистан в составе контингента сил содействия безопасности.
На шесть месяцев…
На реальную войну…
Нам оставалось еще двадцать дней счастья быть вместе, но это счастье было смешано с болью осознания скорой, неотвратимой разлуки. Бьёрн говорил, что мы пройдем это испытание, что интернет доступен на базе, и, мы будем на связи друг с другом, что нам нужно пережить и перетерпеть данные обстоятельства, и мы вновь будем вместе. Задания в боевых точках выполняются постоянно, хотя и не всегда он вне дома на такой длительный срок. Я соглашалась с его аргументами, да и что мне оставалось делать? Таковы были его жизнь, его долг. А мне, подобно тысячам других женщин по всей Земле, выпало нести нелегкую ношу, политую слезами одиночества, пересыпанную надеждой и молитвами - участь любящей женщины, ждущей своего мужчину с непонятной ей войны.
Бьёрн улетел в Афганистан в конце мая. Первые недели лета для меня были окрашены серой тоской по нему. Я нетерпением ждала каждое письмо, порой не в силах заснуть до глубокой ночи, перебирая распечатки электронной почты и фотографии, вспоминая его глаза, слова, прикосновения … Я до предела загрузила себя работой, надеясь, что чем меньше будет времени для себя, тем быстрее наступит ноябрь, срок возвращения Бьёрна домой.
К концу июля наступил предел моих физических сил, и я стала чувствовать постоянную усталость, слабость и даже, временами, тошноту. Я потеряла сознание прямо после урока с одним из своих учеников, и его перепуганная мать вызвала скорую. Доктор участливо задавала мне вопросы во время осмотра, а потом деликатно спросила, не могу ли я быть беременна… Немного позднее, в тот же вечер сделав тест, я смеялась и плакала, увидев те самые две полоски. Похоже, моя небольшая весенняя простуда свела на нет действие контрацептивных таблеток, причем, в круговерти бесконечных концертов, я даже не обратила внимания на отсутствие «женских дней».
Я не знала, как сообщить эту новость любимому. Письма приходили все реже, он ссылался на сумасшедшую занятость и напряженную ситуацию в регионе, стал отстраненнее и холоднее. Я объясняла это усталостью и постоянными перегрузками, вздрагивала и бежала к телеэкрану, как только в вечерних новостях произносили слово - заклинание «Афганистан», ждала и верила, что все будет между нами по-прежнему, как только Бьёрн вернется домой – ко мне, и тогда я расскажу ему о ребенке.
Весь август я провела в терзаниях из-за его молчания. За месяц я получила лишь два коротких, сухих послания. Проклиная войны всех времен и мучавший меня токсикоз, я часами просиживала в интернете, читая все, что только было доступно про события в регионе. Изматывающее ожидание стало моим привычным состоянием… Все, что я могла позволить себе, на правах учительницы, спросить у Анни Ларсен про ее папу, я знала и так с ее слов: звонил, здоров, думает про нее, любит…
В сентябре Анни перестала со мной заниматься музыкой, с упоением переключившись на новое хобби. Мои письма Бьёрну оставались без ответа.
Я была почти на седьмом месяце беременности, когда в конце осени подполковник Ларсен вернулся домой. Отмучившись еще целых две недели, я, как перед прыжком в бездну, дрожащими пальцами набрала на мобильном заветный номер. Бьёрн долго не отвечал, а потом перезвонил сам и чужим голосом сказал, что нам не стоит встречаться.
С сердцем, разбитым на мелкие осколки, я улетела домой, на родину, к маме.
Три года спустя.
И вот каким-то непостижимым образом жизнь опять свела нас с ним вместе. Казалось, я провалилась в безвременье, или же сплю на яву и вижу фантастический сон. Мы бродили по заснеженным улицам, любовались городом, я сделала десятки снимков местных красот – и, вроде бы как заодно, несколько раз сфотографировала Бьёрна. Где-то среди этих кадров были те, которые по нашей просьбе сделал случайный прохожий, запечатлев нас с полковником Ларсеном вдвоем. Хоть что-то останется у меня на память об этой встрече. Потом мы пили восхитительный шоколад в маленьком кафе в «Лидо» и говорили... говорили…
Я хочу извиниться перед тобой, Лена,- произнес Бьёрн, мягко сжимая мои пальцы в своей ладони, как только официантка принесла наш заказ.
– Я очень виноват, объяснить мое поведение непросто, но я все же попробую.
- Едва ли здесь есть, что обсуждать. - Я аккуратно высвободила свою руку и спрятала ее на коленях.
- Прошу тебя, дай мне шанс сказать. Я знаю, много воды утекло за три года, но ты должна знать, что я глубоко раскаиваюсь в своем поступке по отношению к тебе. Когда мы встретились, я не искал серьезных уз, незадолго до того развелся и знал, что предстоит долгая миссия на Среднем Востоке. Но я потерял голову из-за тебя, воспользовался твоей влюбленностью, твоей наивностью …
- Неужели? – холодно спросила я между мелкими глотками обжигающе горячего шоколада. От слов Бьёрна меня бил озноб.
- Ты много для меня значила тогда, но оказалось невозможным сохранить наши отношения среди афганской реальности. Тяжелые были времена. Не все мои друзья вернулись… Я начал злоупотреблять спиртным… Когда жизнь вернулась в нормальное русло, я уже не смог тебя найти, - пальцы Бьёрна коснулись моих волос, нежно скользнули по щеке.
- Твой телефон не отвечал, письма отправлялись в никуда, в твоем доме поселились какие-то люди, импресарио сказал только, что ты разорвала контракт и уехала в неизвестном направлении… - Голос Бьёрна печально затих. – Спустя некоторое время я встретил Ульрику, уже год мы женаты…
Я не знала, что ответить. Прошлое вновь встало передо мной грустным призраком. Я несколько мгновений собиралась с мыслями.
- Если тебе нужно мое прощение, я даю тебе его. Но давай больше не будем говорить о прошлом – слишком больно.
А как ты живешь сейчас, Лена? – Бьёрн держал в руке изящную чашку из тонкого фарфора, а я смотрела на его пальцы. Музыканты всегда обращают на руки больше внимания, чем другие люди. Руки этого мужчины были сильные, надежные, заботливые для тех, кого он одарил своей любовью. Они же, привычные к оружию и рукопашной схватке, таили в себе смертоносную опасность для врагов. Теперь на одном из пальцев поблескивало обручальное кольцо – символ нашей окончательной разлуки. Я никогда не умела ловко врать, а сейчас, взбудораженная нашей встречей, под его цепким взглядом опытного военного аналитика, я и вовсе чувствовала себя неуверенно. Я боялась случайно обмолвиться о том, о чем полковнику Ларсену не следует знать.
- Ну, я на некоторое время ушла со сцены, сконцентрировалась на преподавании.
- Да, дочь говорила, мол, странно, что нет объявлений о твоих выступлениях.
- У меня в начале января будут концерты в Лондоне и в Копенгагене. Страшновато возвращаться после такого перерыва.
- Я уверен, что ты справишься лучшим образом,- тепло улыбнулся мне Бьёрн, как когда-то в прошлом, когда я волновалась перед очередным серьезным концертом.
Мое сердце словно сжали в тиски. Ах, если бы он только знал, что в то самое лето я уже носила под сердцем его дитя! Если бы только можно было все вернуть назад!..
Мы вернулись в отель поздним вечером. Забирая у портье ключи, я подумала, что вот и наступил миг прощания. Мне стоило огромного труда спокойно пожелать Бьёрну всего доброго и, улыбнувшись, как старому знакомому, плотно закрыть за собой дверь своего номера. Я не знала, сколько времени я стояла неподвижно, прижавшись спиной к двери, и слезы струились по моему лицу. Так больно мне не было со времени нашего разрыва.
Неожиданно раздался негромкий стук за моей спиной. Думая, что это горничная, я наскоро вытерла глаза и открыла дверь. На пороге с моей фотокамерой в руках стоял полковник.
- Твой фотоаппарат остался у меня..., - начал Ларсен, но увидев мое состояние, он, не закончив предложение, мгновенно переступил порог, решительно притянув меня в свои объятия. – Ну что ты, девочка моя, не плачь.
Эти слова, которые я не надеялась услышать уже никогда в жизни, стали последней каплей. Спрятав лицо на плече Бьёрна, я позволила своей тоске выплеснуться в отнюдь не красивых, как в кино, слезах. Я чувствовала, как его руки ласкают мои волосы, плечи, и меня с головой захлестнул шторм эмоций. Зная, что Бьёрн остановит меня, я все же бесстыдно, отчаянно прижалась губами к его губам. Но, вопреки всему, он не отстранился. Мы целовались так, как будто завтра не наступит никогда, лихорадочно срывая друг с друга одежду, и ничто больше не могло нас сдержать. Я не могла думать ни о чем, кроме невыносимого желания прижаться всем телом к его телу, ощутить его силу и слиться с ним без остатка. Если моя плоть сгорала от страсти, то душа моя была на дороге в рай. Про ад я подумаю завтра.
Я следовала за Бьёрном по выбранному им пути. Отдавая и принимая ласки, отвечая ударом на удар, подчиняясь и требовательно переходя в наступление, я словно взбиралась выше и выше в гору, пока мы оба не провалились в сладкую бездну. И потом, бессильно раскинувшись рядом с Бьёрном на смятых простынях, рука к руке, сердце к сердцу, едва дыша, я из последних сил боролась со сном, чтобы насладиться волшебными моментами близости с ним, видеть, как он спит, слушать его дыхание…
На рассвете, изо всех сил стараясь не разбудить Бьёрна, я натянула на себя одежду, взяла свою сумку и, задержавшись на одно долгое мгновение возле постели, чтобы запечатлеть в памяти образ любимого мужчины, вышла, бесшумно притворив за собой дверь.
Оплатив счет за проживание, я торопливо устремилась к припаркованным у отеля такси. «В аэропорт, пожалуйста», - попросила я водителя, отдавая ему свой багаж. По пути я не замечала ничего вокруг, гляди лишь на расстилавшееся перед автомобилем полотно дороги. Мои глаза были сухи. Я была опустошена, лишь где-то на донышке души плескалась грусть. Я была намерена жить дальше, не мучаясь вопросами, что произошло с Бьёрном после миссии в Афганистане летом две тысячи девятого. Как бы мне не хотелось быть с ним, этот мужчина теперь принадлежит другой женщине, у которой я и так, без стыда и совести, украла сегодняшнюю ночь. Такая ночь принадлежала мне по праву еще до того, как Ульрика появилась в жизни Бьёрна. Но на этом все заканчивается, на этот раз действительно заканчивается.
Я приехала в аэропорт задолго до нужного времени, так что пришлось занять место в зале ожидания и достать из сумки книгу. По крайней мере, скоро я уже буду в самолете, на пути к сыну, который был у моих родителей, пока я была занята подготовкой лондонского январского концерта. Я ужасно соскучилась по своему малышу, а сейчас, после встречи с его отцом, я нуждалась в крепких объятиях маленьких ручек больше, чем когда-либо.
Время летело незаметно. Я уже готовилась к регистрации, когда неожиданно услышала по громкоговорителю свое имя и просьбу подойти стойке справочного бюро. В недоумении я быстро прошла к указанной точке и увидела одиноко стоящего у пластиковой колонны полковника Ларсена.
- Бьёрн? Ты почему здесь?- сказать, что я была удивлена - ничего не сказать.
Казалось, что он хотел взглядом, как лезвием бритвы, разрезать меня на части.
- Во-первых, ты исчезла, не сказав ни слова. Хелена, ты мне ничего не хочешь объяснить? – в голосе Бьёрна звучал металл.
Я уловила угрозу, исходящую от него, но в своем сегодняшнем состоянии, не дрогнув, спокойно ответила, что мне нечего сказать. Да и зачем?
- Во - вторых, это ты как объяснишь???
Кипя от обуревавших его эмоций, он достал из кейса... мою фотокамеру.
Совсем забыла про нее! Наверняка она осталась в номере под сброшенным на пол покрывалом. Бьёрн не отдал мне фотоаппарат, а стал доставать его из футляра. Тут мое сердце словно оборвалось, я догадалась, что он просматривал файлы, а там кроме вчерашних рижских снимков были фотографии моего – нашего - сына! Так и есть, он показал мне первый кадр с мальчиком.
Нет сомнений, что это твой ребенок. – Он не спрашивал, а словно обличал меня во всех грехах. – Здесь недавняя дата. Сколько ему сейчас? Не отвечай. Я помню, как выглядела Анни в три года. Но ведь они так похожи с ней!!! Хелена, объясни мне, как такое может быть!
На нас стали оборачиваться окружающие нас люди. Бьёрн же ничего и никого не замечал.
- Когда родился ребенок?- процедил он сквозь стиснутые зубы.
- В конце января две тысячи десятого…
Бьёрн схватился за голову.
- Как, ну как ты могла мне не сказать, Лена???
- Когда я узнала, что беременна, ты уже стал холоден ко мне, редко писал… Потом стало еще хуже… И не ты ли сказал мне после возвращения, что нам не надо встречаться? – тут уже я повысила голос. Бьёрн стал белее белого.
- Почему ты не сказала вчера? Даже этой ночью не сказала ни слова! А если бы я так и не увидел эти кадры…
- Ты бы вернулся домой к своей жене, - холодно закончила я за него.- Как ты и сделаешь. А у нас с сыном своя жизнь.
- Неужели? – иронично усмехнулся Бьёрн. – Ты совсем не знаешь меня, если можешь даже предположить такой расклад.
- И что же ты предлагаешь? – похолодела я, зная, как он относится к детям, к своим детям. Бьёрн провел рукой по своим волосам.
- Я пока не могу сказать наверняка. Нужно подумать, как лучше поступить.
- Ну, вот когда подумаешь, тогда и скажешь. Потом Я буду решать, соглашаться или нет. Найдешь меня в Лондоне, если захочешь. А сейчас извини, у меня самолет.
Я решительно подхватила сумку, развернулась, было, идти, но он удержал меня за руку.
- Как зовут нашего сына? – с неожиданной, счастливой улыбкой на губах, спросил Бьёрн.
Я помедлила лишь секунду, глядя в его глаза – в самую глубину, в его душу.
- Алекс. Его зовут Александр.
Я улетела в Москву. Вместо одного вопроса о прошлом теперь передо мной стояла дюжина о будущем. Как решить уравнение со многими неизвестными? Как поступит Бьёрн? Он наверняка захочет видеться с ребенком, перелет из Амстердама в Лондон, где я теперь живу, занимает лишь один час… Как к такой новости отнесется его жена? Но больше всего я не была уверена в себе самой: смогу ли я заставить свое сердце молчать? Сможет ли Бьёрн?..
© Copyright: Розовая Орхидея, 2012
