3.3. «Смотри у меня!» в женщине В период отрочества (двенадцать-пятнадцать лет) начинается формирование женской красоты, которое биологически завершается к шестнадцати-восемнадцати годам. В этот период женщина ощущает себя баловнем природы, который привлекает к себе

"...Сила женщины определяется степенью страдания, которой она способна покарать своего возлюбленного".
[А я бы перефразировала - "Сила женщины определяется степенью страдания, которой она способна покарать возлюбившего ее" - Женни]

Прислали линк. Ознакомилась, найдя текст созвучным давно известному: "самое сладкое чувство - это чувство собственного превосходства".
*_*_*_*_*_*_*_*_*_*_*_*_*_*_*

Мой высокомерный читатель, если ты добропорядочный обыватель, то это сочинение будет тебе не по зубам; если ты поборник нравственности и чужд любовных впечатлений, то эта статья придется тебе не по вкусу; если ты добрый христианин, то скорее отложи ее и беги как от огня; ибо для того чтоб принять написанное, необходимо, по крайней мере, быть язычником.

Я был поражен, когда впервые прочитал книгу Захер-Мазоха «Венера в мехах». В этой книге, как в зеркале, я увидел свое собственное отражение. Те же интересы, те же мысли, те же ценности - все один в один; мы как две капли воды! Поэтому данную статью я написал по большому счету для «самого себя», - «мне» будет интересно прочесть её, когда я вновь, в новом образе, явлюсь на землю лет так через сто. Я пишу для «себя», я пишу для будущего; ибо имя мое – легион.

Написав свое сочинение, я пришел в ужас: волею судьбы я оказался адвокатом Дьявола с прекрасным женским лицом. Я любил всех женщин! Очень любил! Никто и никогда не любил их так, как любил их я! Все, все я прощал им, все их пороки! Я любил их пороки, я любил женщин такими, какими создала их Природа. И везде в прекрасном и совершенном я искал женщину, искал свою возлюбленную Венеру!

Я всегда мечтал стать богом садомазохизма. Тешу себя надеждой, что в аду мне найдется тепленькое местечко – буду подогревать грешников, или буду левой рукой Дьявола; ибо в правой руке у него – сила, а в левой – слабость от силы – и не известно, что когда сила. А можно ли представить себе Дьявола? Он многолик – он может быть ребенком и юношей, мужем и женщиной. Он не борется с добром и не делает зла из-за самого зла, он просто проявляет свою мощь. Он красив как чернокудрый юноша или светловолосый, или нет – он соблазнительная женщина. Он силен как достойный враг и талантлив как гений. У него только один недостаток – его сила покоряюща, он не терпит убожества, но по праву снисходителен к слабым. Как он относится к добру? Он принимает его силу и знает, что, в конце концов, оно побеждает, ибо есть отрицание зла. Он способен любить – и любовь его не бессильна.

Сомнение – суть Сатаны. А кто же такой Сатана? Самый сильный демон ада, ранее лучший ангел Бога. Он хочет быть самым-самым – в этом его суть. Но он низко пал, очень низко, чтобы потом возвыситься. Но почему его чуждаются люди? Своим превосходством он дает понять им себя, но это горькое лекарство для людей, которое в сильных пробуждает злость, желание стать лучше, и только бессильные могут скрежетать пред ним зубами. Так что Сатана – хороший врачеватель рода человеческого. Хотя его место столь скромно по сравнению с бесчисленной ратью часто только называющих себя христианами. Будьте привержены добру, Христу, это правильно, но признайте и за Сатаной его тяжкий труд, его часто непосильный крест; ибо выполняет он грязную работу для людей, и ради людей, потому что любит он их. Почему-то мне его жалко… (вот он, мазохизм).

Можно спросить: мазохизм - это «хорошо» или «плохо»? Один скажет- «да», другой скажет - «нет», и оба будут неправы.

Настоящий, махровый мазохизм, принадлежность к одному из одиозных сексуальных течений, аристократия порока, - достаточно редкое явление, он является в Природе также часто как в картах к тузу червей ложится туз виней.

Садомазохист – это своего рода Пьеро с душой Арлекина, где Пьеро представляет чистый мазохизм, а Арлекин – чистый садизм. Злость и вдохновение. Карнавал масок. Характерные типы.

Мазохизм как обожествление женщины и уничтожение себя перед ней дает возможность остро почувствовать все ее превосходство и величие. Почему же женщина восходит на пьедестал? потому что мужчина воспринимается как противник, как тот, кто должен быть превзойден и побежден. А женщину мужчина не может превзойти по самой природе творения, поскольку женщина - существо слабое и высшего порядка!

Мазохизм - это не просто половое изощрение. Я сознательно употребил здесь слово «изощрение»; ибо это понятие предполагает возвышение, тогда как понятие «извращение» обозначает не что иное, как низвержение, представление «истины» в ложном смысле. Так вот, половое изощрение - это всего лишь одна из форм проявления мазохизма. Мазохизм шире - это глубокое переживание превосходства самого по себе, поскольку превосходство, в сущности, есть всякое возвышение.

В одном звуке «победа» уже таится та притягательная магическая сладость, которая дает возможность глубоко почувствовать всю чарующую силу возвышенного.

Конечно, часто мазохизм принимает откровенно извращенные формы, но это есть всего лишь переживание грязного, грубого превосходства, но на вершине - это острое переживание тонкого и изящного в любом его проявлении: это может быть неуловимый аристократизм женщины, это может быть и слово, но это слово чувствуется крайне остро и врезается в сознание, как бритва в плоть, это может быть и произведение искусства, или научная теория и т. п. - все то, что возвышается над посредственностью.

А что стоит в глубине за иллюзиями мазохиста? Это не тяга к боли и не тяга к унижениям, это любовь к превосходству безотносительному.

Именно из тяги к возвышенному берет свое начало мазохизм. Что не можешь превзойти, тем восхищаешься, и через сознание своей ничтожности перед ним, чувствуешь всю глубину его величия. Поэтому мазохизму присуще глубокое переживание возвышенного, переживание того, что по природе своей требует поклонения.

В этом отношении показательны слова Мазоха из зарисовки «Подруги»: «Он все еще молчал - перед ней он чувствовал себя действительно ребенком. Маленькая наколка из ярко-красных лент придавала ей что-то материнское, и обращалась она с ним, как с мальчиком, заслуживающим наказания. Да, она имела над ним превосходство во всех отношениях, - и именно это придавало ей неотразимую прелесть».

Но мазохизм - это и плод безумной страсти. Подтверждением тому могут послужить слова поэта:

Я помню море пред грозою:
Как я завидовал волнам,
Бегущим бурной чередою
С любовью лечь к ее ногам!
Как я желал тогда с волнами
Коснуться милых ног устами!
Нет, никогда средь пылких дней
Кипящей младости моей
Я не желал с таким мученьем
Лобзать уста младых Армид,
Иль розы пламенных ланит,
Иль перси полные томленьем;
Нет, никогда порыв страстей
Так не терзал души моей!
(Пушкин А. С.)

Или
«Есть упоение в бою,
И бездне мрачной на краю,
И в разъяренном океане,
Средь грозных волн и бурной тьмы,
И в аравийском урагане,
И в дуновении чумы.
Все, все, что гибелью грозит,
Для сердца смертного таит
Неизъяснимы наслажденья –
Бессмертья, может быть, залог!
И счастлив тот, кто средь волненья
Их обретать и ведать мог»

«За нею по наклону гор
Я шел дорогой неизвестной,
И примечал мой робкий взор
Следы ноги ее прелестной,
Зачем не смел ее следов
Коснуться жаркими устами…»

Примечание. Советую прочесть увлекательную книгу Александра Лукьянова «Александр Пушкин в любви», где автор выявляет слабую, едва заметную, наклонность поэта к садомазохизму, говоря, что жену Пушкин выбирает самую красивую, причем довольно прохладную к нему, обрекая себя заведомо на мучения. В отношениях же с любимыми женщинами, прежде чем вступить в интимную связь, он всячески унижает их.